Г.Н.НОВИКОВ

ГЛАВЫ ИЗ НЕНАПИСАННОЙ
КНИГИ ОБ АФРИКЕ

Прощание с Бамако

В начале июля 1988 г. улетели в Москву, кто в отпуск, кто по завершению контракта, последние преподаватели нашей минвузовской группы и их семьи. Таможню прошли, как обычно, нормально. Пересчитали сумки и коробки, аэрофлотчик взвесил груз, я отдал чиновнику и жандарму деньги из расчета 500 африканских франков за "единицу" багажа. С балкона аэровокзала проводил взглядом улетающий Ту-154 и впервые поехал из аэропорта Сену с ощущением усталости и пустоты. Прожиты четыре трудных года. Завершение командировки виделось в ночных грезах, и вот теперь наступала долгожданная пора возвращаться. Но радостное приближение отъезда, избавление от тропической жары, страхов коварных болезней, малярии, психологической усталости смешались со всем, что было в опыте африканской жизни, в опыте, который по-другому не приобретешь.
До отъезда мне оставалось совершить некоторые формальности, связанные с окончанием моего контракта, сдать в аппарат Советника по экономическим вопросам Посольства отчет о работе группы, утрясти рутинные вопросы с коммунальными службами Бамако и владельцами вилл, арендованных представительством ГКЭС для совспециалистов и т.п.
Накануне отлета не стал поручать бою, еще совсем мальчишке, ежедневно утром и вечером поливавшему дворик и террасу, убирать квартиру. В последний раз сел за рабочий стол, отобрал самые необходимые материалы и вместе с книгами запаковал их в большие коробки из под сигарет "Кравен". Остальные копии всяких записей, записок, каких-то докладов и по большей части никому не нужных, кроме бюрократов партийных функционеров - бумаголюбителей, порвал. Набил ими целлофановый мешок, уехал в лес неподалеку от президентской резиденции на холме Кулуба и сжег. За ночь собрал вещи, спать не ложился, на рассвете посидел на террасе, наслаждаясь холодным пивом. Загрузил на крышу "Жигулей" багаж. Рано утром подошел хозяин. Я отдал ему ключи, подарил джинсы и еще что-то из одежды. Он горячо благодарил и тоже вручил подарок-бумажник из кожи игуана. Мы тепло попрощались.
Своим ходом приехал с багажом в Аппарат экономсоветника, перегрузил вещи в автобус. Сдал машину завгару и в последний раз зашел в кабинет руководителей групп. Хотел забрать папку с анализом общественных настроений, который руководители групп в обязательном порядке докладывали на еженедельных планерках помимо непосредственных рабочих вопросов. Папка исчезла... Стало понятно, кому она понадобилась. Я обобщал анализ накапливаемых материалов в течение двух лет, вкладывая в него профессиональную квалификацию и затрачивая немало времени. В конце концов, этот мониторинг живого материала был интересным и увлекательным занятием. Понятно, что ничего там ЗАКРЫТОГО не было и не могло быть. Не хранил эти "опросы" дома по понятным причинам: режим Муссы Траоре становился все более непереносимым для народа. Тот, кто взял, вряд ли руководствовался соображениями безопасности информации или ее ценностью. Так, на всякий случай для себя…
Было досадно, но я пережил столь неприятный момент и полусонный поехал в аэропорт.
Сейчас, по прошествии времени, ощущение крайнего психологического напряжения, охватившее меня при прохождении паспортного контроля в аэропорту, кажется странным, если не болезненным.. У меня был паспорт великой державы, перестройка которой еще виделась, тем более из-за границы, каким-то смутным явлением, великой страны, помогающей учить, лечить, строить, вооружать слабую и одну из беднейших африканских стран. И все равно где-то подсознательно прорывалась и пульсировала мысль о том, что меня не выпустят, что, живя и работая в стране, вызываю не только дружеские чувства, благодарность, но и неприятие, нетерпимость, враждебность чуждых и крепнущих сил. Мы были лояльны ко всем религиозным и этническим культурам в Мали, и все же трудно было привыкнуть, что правоверные в светском по конституции государстве в буквальном смысле захватывают столицу, заполняют улицы во время пятничной молитвы так, что прекращается автомобильное движение на главной магистрали.
Я пересек границу и сразу же охватило чувство огромного облегчения. С плеч спала долгая ноша. На нашем рейсе 15 июля 1988 г. самолет оказался практически пустым.
В аэропорту столицы Буркина-Фассо г.Уага-Дугу на взлетной полосе я передал представителю Аэрофлота пакет от нашего экономсоветника. Теперь можно было расслабиться. Плотно пообедал в одиночестве в последнем ряду салона экономкласса. Крепко заснул после промежуточной посадки в Триполи. Разбудил голос командира борта из динамика: "Наш самолет пролетает над Палермо". Черт с ним, с прекрасным мафиозным островом, лучше выспаться до Москвы. Через какой-то небольшой промежуток времени вновь щелчок в динамике и командир объявил: "Наш самолет снижается над Римом". В окно иллюминатора виделось море электрических огней. Ту-154 снижаясь кружил над Вечным городом. Я летел этим рейсом четырнадцатый раз, и никогда самолет не садился в Риме и где бы-то ни было, отклоняясь от маршрута. Не знаю, что произошло, но вскоре самолет стал набирать высоту и как обычно приземлился в аэропорту Будапешта "Ферихедь". После вылета оттуда утром мы были в "Шереметьево". Моя африканская эпопея закончилась.

Прошло два года и восемь месяцев после моего возвращения из Мали. В марте 1991 г. по приказу президента Муссы Траоре войска и полиция расстреляли демонстрантов, протестовавших против военного режима партии "Демократический союз малийского народа". Более 150 человек было убито и более 1000 ранены. Массовые волнения, переросшие в восстание населения, вспыхнули в результате студенческих протестов. Студенты требовали демократизации общества, введения многопартийности, пресечения коррупции и отставки правительства М.Траоре. 25 марта произошел военный переворот. М.Траоре отстранили от власти и заключили в тюрьму. В начале 1993 г. ему был вынесен смертный приговор.